Архив Галактики

Хомо ферус информационного века

biarmicus's blog / 27.11.2013

На портале Галактики в течение последнего года уже несколько раз возникали темы, связанные с формированием и развитием личной образовательной среды обучающегося (PLE). Вопрос этот, изначально подаваемый как, скорее, теоретический, в последнее время приобрел неожиданное практическое измерение, связанное с такой болезненной, хотя и, на первый взгляд, узко-социальной темой, как блокирование интернет-ресурсов в школе.

Было бы большой ошибкой считать, что проблематика личных образовательных сред - это некое маргинальное ответвление, отпочковывающееся от современной педагогики и от реалий современной школы. Образование всегда было и остается активной деятельностью обучающегося в конкретной культурной среде, направленной на освоение социальных и культурных инструментов (в широком смысле этого слова), с помощью которых ему предстоит жить и работать в будущем.

Из любого институтского курса психологи известно, что если ребенка лишить этой конкретной культурной среды, а поместить его, скажем, в стадо животных, то и получить можно только "Человека дикого (Хомо ферус)", Маугли - причем не "мультяшного", а настоящего, которого и человеком то назвать сложно. Эти хомо ферус, в изобилии обнаруживавшиеся по мере освоения джунглей, представляли собой жалкое зрелище - заросшие, лохматые, с обломанными зубами и ногтями, с животными эмоциями и полным отсутствием и интеллекта, неприспособленные к жизни в человеческом обществе.


Искусство выстроить конкретную культурную среду, населить ее правильными людьми, которые будут делать правильные вещи в правильных местах и составляет смысл и суть педагогики. Можно много рассуждать о феномене Александра Македонского, наставником которого был лучший философ того времени, или о феномене Моцарта, который с рождения воспитывался среди музыки, музыкальных инструментов и музыкантов или Ломоносова, страсть которого к чтению и познанию с раннего детства была настолько велика, что самообразование стало основой его личности. Но факт остается фактом - у каждого из людей, которые чего-то добились в жизни, а особенно у тех, достижения которых чего-то значат о большому, по гамбургскому счету, сочетание элементов конкретной культурной среды сложилось неповторимым, уникальным образом.

На фоне этой культурной конкретики школа, в том смысле, в котором мы привыкли себе ее представлять, является технологией "форматирования" конкретной культурной среды - очень мощной, очень масштабной, но, увы (или к счастью) … не единственной. Школа возникала и развивалась в неразрывной связи с индустриальной эпохой с ее потребностью в конвейерных рабочих, лояльных менеджерах, дисцилинированных солдатах, ученых и художниках, не задающих лишних вопросов. Школа, как бы мы ее ни любили, выросла из конкретных форм организации культурной среды воспитания и обучения. Школа стала такой неотъемлемой частью нашей повседневной жизни, что то, из чего она вырастала, кажется чем-то периферийным и необязательным. Но то, что оставалось на периферии во времена триумфа школы, все больше и больше дает о себе знать во времена ее кризиса.

Личная учебная среда учащегося (PLE) - конкретная культурная среда пост-индустриальной эпохи - это нечто неизмеримо большее, чем школа. Потому что она включает в себя и то, что может дать школа, и то, что остается за ее бортом, если школа не хочет этого видеть или делает вид, что не видит. А за бортом остается:

-Самостоятельная поисковая активность ребенка в информационном поле.
-Возможность учиться у ведущих ученых и специалистов в своем деле, а не по косноязычным учебникам.
-Новые, появляющиеся на наших глазах способы и инструменты взаимодействия детей, которые они возьмут с собой в общество будущего.
-Новые, не известные нам и нашим предкам способы производства, построенные не на воспроизведении заданных образцов, а на творчестве и креативности.
-Умение видеть всю картину современного знания, а не ее раздробленные и размазанные о "учебным предметам" куски.
-Новые формы организации, построенные не на нахождении в офисных или цеховых стенах, а на общности сетевых мест.

А также многое, многое другое, о чем мы сейчас вряд ли даже догадываемся. Нужно быть слепым, чтобы не видеть, что безоглядные запреты на информацию подтачивают доверие людей, сидящих сегодня за партами, к школе, как к месту, хоть как-то присутствующем в их личной образовательной среде. Ученик, у которого в кармане лежит мобильное устройство с неограниченным доступом к ресурсам сети и который в любой момент может получить ответ на любой интересующий его вопрос, не может ничему научиться у учителя, который такой возможности лишен.

Защита ребенка - от поисковиков, от социальных сетей, от видеоресурсов - порыв, продиктованный, безусловно, благими намерениями. Но только если он будет осуществляться способом запрещения всего и вся, очень велик риск этого ребенка выплеснуть из школы вместе с водой. А уйти ему есть куда. Еще несколько таких "запретов сверху" - и вся система может "схлопнуться". Отдавать детей в школу родителям может оказаться совсем бессмысленно. Школа, как институт, вышла из семейного образования - в нем же она может и раствориться, если здравый смысл из нее не перестанет улетучиваться.

Учитель и только учитель может решать, какая, когда и по какому принципу информация должна быть доступна в его учебном процессе. Только тогда учитель сможет отстоять свой статус человека, который принимает участие в построении личной учебной среды ребенка. Только тогда школа, в которой есть такие учителя, сможет эволюционировать, как целостная система.