Архив Галактики

Плохая школа. Знаний не дает

biarmicus's blog / 20.07.2014

Недавно мне случилось общаться со своей знакомой, которую волновала бытовая, в общем-то, проблема. Некоторое время назад она перевела своего сына-третьеклассника в новую школу. Школа, что называется, престижная - новое здание, амбициозный директор, ориентация на современный учебный процесс. В школу мальчика удалось пристроить с трудом. Мальчишка бегал в новую школу с интересом, там завелись новые друзья.

И вот - момент разочарования.

Сходив в школу, мама сделала вывод, что “школа плохая и знаний она не дает”. И вот почему. Привычной родительскому глазу дисциплины нет. На уроках дети могут не сидеть, “положив руки на парты”, а перемещаться, обсуждать что-то в групах. Начинать говорить они могут не только тогда, когда скажет учитель, а и тогда, когда они посчитают это нужным. Привычного сидения до ночи над домашним заданием тоже нет. Учитель может задать что-то “наблюдать” или, опять же, “обсудить с одноклассниками”. Плохая школа.

Когда-то Сократ сказал “я знаю только то, что ничего не знаю” (про это все знают). И добавил “но другие не знают и этого” (а вот про это мало кто помнит). Мы можем знать, что “дважды два равно четыре” и что “жи - ши пиши с буквой и”, но вот однозначно сказать, что такое “знание” вряд ли кто-то может - слишком уж неочевидная это субстанция. Ведь по большому счету, знание никогда не встречается “в чистом виде”, оно представляет интерес только в контексте решения проблемы. Как ни парадоксально, и “жи-ши с буквой и”, и “пятью пять” когда-то и для кого-то стали способами решения реальных проблем. Но только от того, что мы просто повторяем эти формулировки, как заклинания, мы никаких проблем не решаем.

В этой связи мне вспоминается эпизод из старого японского фильма “Семь самураев”. Крестьяне бедной деревни опасаются, что их деревню ограбят бандиты. Крестьяне не умеют сражаться и у них нет оружия, чтобы себя защитить. Они отправляются за советом к старому мельнику, и тот говорит, что им нужно нанять для защиты деревни самураев. Тут же крестьяне задают вопрос: “ЗНАЕТ ли кто-нибудь о том, что так делалось?” Мельник уверяет - да, был раньше такой случай, так делалось. И всех это устраивает. Крестьяне зовут семерых самураев, делают копья из бамбука и, когда бандиты все-таки приходят, рубят их в капусту.

Когда я пересматриваю этот эпизод, я склоняюсь к мысли, что старый мельник придумал то, что так делалось раньше. Он, пораскинув мозгами, понял, что без самураев тут не обойдешься, но он понял также, что крестьяне должны быть уверены, что так раньше делали (грубо говоря, что в учебнике о том, как истреблять бандитов, написано “жи-ши пиши с буквой и”) - иначе они бы ему не поверили. Сам же, вместо того, чтобы искать учебник по истреблению бандитов, просто породил новое знание о том, как это делать, потому что никто этого до этого не делал. Но крестьян он убедил не строгостью и логичностью своих доводов, а тем, что он - самый из них старый и опытный, а также тем, что он не побоялся брать на себя ответственность за то знание, которое он им предложил.

Если переводить это на язык современных коннективистских понятий, в сети, объединяющей крестьян деревни, он занял позицию максимальной центральности. К нему сошлись все нити, связывающие людей, занятых поиском нового решения. Как мы увидим из канвы фильма, крестьяне не являются однородной массой, в деревне есть свои лидеры, имеющие разные точки зрения на проблему (“нам надо стоять на коленях и просить о пощаде”, “надо довериться судьбе”), но конкретное знание мельника связывает всех в общую сеть.

Знание - субстанция очень эфемерная и современная нам с вами школа осознала эту эфемерность сполна. Было бы очень неправильно считать, что говоря “школа” мы имеем в виду что-то единое, не меняющееся. В свое время благодаря школе было сделано важное открытие, состоящее в том, что сеть, по которой распространяется знание, можно зафиксировать, “залить в бетон”, навечно закрепив за учителем роль центрального распространителя знания, эдакого вечного “мельника”, который не только сейчас знает и про “жи-ши” и про бамбуковые копья, но всегда будет знать ответы на все вопросы. Отсюда “ручки на парты положили”, “говорить, когда я скажу”, “Иванов - за дверь”, “дневник забыл? А голову ты не забыл?”, домашние задания до полуночи и все остальное. Все то, что моя знакомая считает необходимым атрибутом получения знания.

Но есть и другая школа - которая трансформируется и ищет. Которая предлагает учителю двигаться внутри сети распространения знания, занимать в ней разные позиции, помогать вытягивать ученика на роль решателя проблем. Школа, которая становится в чем то похожей на сетевые сообщества в лучших их проявлениях.

Есть одна вещь, в которой я абсолютно уверен - родитель никогда не будет врагом своему ребенку. Если он поймет, что знание сегодня рождается не только (и не столько) из умения сидеть сложа руки, а и из чего-то другого, то он поддержит такую школу и не будет в панике забирать из нее ребенка только потому, что его учат не так, как учили его самого тридцать лет назад. Но очень важно, чтобы и школа сумела объяснить, что она делает и привлечь родителя на свою сторону.